Почему именно иврит?
В конце XIX - начале XX века немецкий язык был языком науки. Ну, во-первых, потому, что Германия была тогда лидером в науке и технике, а во-вторых к этом предрасполагал сам язык. Немецкий язык с одной стороны имеет очень сложную и развитую грамматику с жестко зафиксированными правилами, с другой простое и прозрачное словообразование, которое хоть и громоздкое, но ясное и логичное.
Немецкий язык любит четкость и однозначность, он не любит понимание из контекста. Поэтому немецкий стал идеальным языком науки.
С середины XX века его сменил английский. Но тут больше сыграла политика. Грамматика английского проста, а слова многозначные. Для английского очень важен контекст.
Немецкий язык сложен в изучении на низшем и среднем уровнях. Но если человек таки смог овладеть базовой грамматикой и лексикой, на высшем уровне немецкий идет легко.
С английским наоборот. Начальный и средний уровни английского просты. А вот выучить английский до высокого уровня невероятно тяжело. Чтобы научиться ловить контексты - нужны годы чтения и писания на этом языке сложных текстов.
Поэтому подавляющее большинство тех, для которых английский не родной (как и подавляющее большинство тех, для кого он родной) знают этот язык лишь на начальном или среднем уровне. Взять барьер высокого уровня – задача архисложная. Для этого нужно фактически получать хорошее образование на английском с молодости.
Поэтому став глобальным языком, английский сильно обеднел и примитивизировался. Сложные тексты на нем не напишешь. А если использовать высокий английский язык – то вас попросту не поймут.
Вот типичная ситуация – международная конференция, все иностранцы говорят на простом английском и понимают друг друга. И вот выступает какой-то исконный британский профессор, но его высокий английский попросту не понимают.
В древности для научного общения тоже использовался специальный язык – греческий. По сравнению с другими (даже с латынью) он был намного сложнее и богаче и этим давал максимальные возможности для выражения мыслей. Поэтому языком образованных людей древности был греческий.
То есть чтобы стать идеальным языком интеллектуальной культуры, этот язык должен давать инструменты ясной и довольно однозначной передачи информации и смыслов. А именно:
1. Богатым на лексику.
2. Со сложной и развитой грамматикой.
3. С легким к освоению и пониманию письмом.
И греческий этому соответствовал. Огромный словарный запас, развитая грамматика, простое неиероглифическое письмо в котором как пишется, так и читается.
Однако ТаНаХ – Ветхий завет написан на древнем иврите. Какие же главные характеристики этого языка?
1. Бедная лексика. Библейский иврит — это лишь 10 000 слов.
2. Довольно простая грамматика.
3. Письмо без гласных, что жутко усложняет чтение и понимание.
Библейский иврит – это прямая противоположность интеллектуальным языкам. Очень неоднозначный и непонятный. Весь грамматический строй древнееврейского языка, значения глагольных форм, отсутствие падежных окончаний, падежных артиклей, синтаксис таков, что понимание отдельной фразы может целиком зависеть от контекста.
Все переводы с иврита – это толкования. Перевод невозможен в принципе.
Бог не зря выбрал этот язык.
Очевидно цель Писания - это не просто рассказать. Никакая книга не вместит все что можно и нужно рассказать. Если написать все – получится матрица-программа со всеми ответами – но это невозможно потому как никакая программа на все не ответит. И мы получим матрицу ограничивающую свободу.
Читая ТаНаХ мы должны научиться догадываться. А как догадываться – контекст, и знание целого. Ведь веря во Христа как Бога, мы по-иному прочитаем ТаНаХ чем не веря. Читать Тору нужно от общего к конкретному. А откуда вера берется «в что-то общее»? От Св. Духа.
Возьмем классический пример из Торы, первая строка:
בְּרֵאשִׁית בָּרָא אֱלֹהִים אֵת הַשָּׁמַיִם וְאֵת הָאָרֶץ
Б-решит бара Элоhим эт hа-шамаим в-эт hа-арэц.
Вот синодальный пересказ: «В начале сотворил Бог небо и землю»
(Быт.1:1). Но дословно пересказ приблизительно таков: «В начале сотворил (он сотворил, 3 лицо единственное число прошедшее время) боги (множественное число от «бог» – אֱל֫וֹהַּ элоах) небеса (множественное число, «неб» оказывается много) и землю».
На лицо грамматическая безсмысленность. Сотворил Бог или сотворили боги. Ан нет – сотворил боги. Древние сами толком это не понимали, однако с воплощением Христа и сошествием Св.Духа людям была открыта парадоксальная природа единого в троичности Божества.
Чтобы это постигнуть мы должны знать текст и контекст всего писания от Берешит до Апокалипсиса. Но как знать нам контекст и текст если мы только начинаем читать и тут сразу такое фундаментальное затруднение? Самому человеку это не по силам, это происходит непостижимо для нас через действие Св. Духа.
Всякое чтение Писания, как и акт веры, как и молитва суть форма богообщения. Мы читаем не текст, мы общаемся с Богом, который открывает нам Себя.
Поэтому иврит Библии — это не ответ на все вопросы как в языке программирования. Это как-бы экран, в котором отражается действие Духа при каждом прочтении Библии.
Бедность и многозначность иврита при чтении его в Духе – играет позитивную роль: излишняя развитость языка перекрывает нам ясное видение, получаемое от Духа. Читая Тору на иврите, мы не только понимаем текст, но и догадываемся. Так бедность языка оборачивается богатством познания.
Почему догадывание так важно? - Потому, что догадывание это первый шаг к творчеству. Если бы человек получил правила на все случаи жизни – то он бы стал рабом или роботом, которому все определено программой действий.
Но человек свободен и наделен творчеством (творить не могут даже ангелы, которые свободны, но не творцы) при чем творчеством даже в таких важнейших аспектах как отношение с Богом.
По большому счету, Тора — это лишь общие направления и межевые столбы в самых опасных местах, чтобы человека не заносило. А в остальном, Тора — это стимул для богословского творчества.
Пример такого богословского творчества – Авраам. Бог сказал Аврааму – выйди из Ура Халдейского, он вышел, пообещал потомство многое и прочие ништяки – казалось бы благодари и радуйся. Но Авраам не унимается – он просит большего, он хочет не просто ништяков, но узнавать, познавать (то есть стать частью) Бога, и чтобы Бог стал частью естества Авраама. И Бог высоко оценил такое дерзновение, ведь желанием быть ближе к Богу Авраам уловил, догадался о генеральном плане Бога по отношению к человечеству, который реализовался через Богочеловечество Христа. В результате Авраам получил Завет – не просто сближение с Богом, но соединение с Ним. Бог человеку дал Завет, но человек его вытребовал. Получилось со-трудничество человека и Бога, получилось со-творчество Творца и его Творения.
С другой стороны, один из важнейших признаков упадка и извращения, оборотничества религии – это наличие большого количества норм и правил обязательных для исполнения. Когда в религии власть захватывает Сатан и его слуги, они начинают умалять человеческую свободу и творчество, вытеснять людей, которые пытаются постигать Бога в Духе и набрасывают на человека Систему: буквенное ярмо из множества противоречивых заповедей, законов, канонов, правил, - сковывая его свободу творчества и заставляя «ходить строем». Ярчайшие примеры этого: талмудический иудаизм, православие, католицизм.
Немецкий язык любит четкость и однозначность, он не любит понимание из контекста. Поэтому немецкий стал идеальным языком науки.
С середины XX века его сменил английский. Но тут больше сыграла политика. Грамматика английского проста, а слова многозначные. Для английского очень важен контекст.
Немецкий язык сложен в изучении на низшем и среднем уровнях. Но если человек таки смог овладеть базовой грамматикой и лексикой, на высшем уровне немецкий идет легко.
С английским наоборот. Начальный и средний уровни английского просты. А вот выучить английский до высокого уровня невероятно тяжело. Чтобы научиться ловить контексты - нужны годы чтения и писания на этом языке сложных текстов.
Поэтому подавляющее большинство тех, для которых английский не родной (как и подавляющее большинство тех, для кого он родной) знают этот язык лишь на начальном или среднем уровне. Взять барьер высокого уровня – задача архисложная. Для этого нужно фактически получать хорошее образование на английском с молодости.
Поэтому став глобальным языком, английский сильно обеднел и примитивизировался. Сложные тексты на нем не напишешь. А если использовать высокий английский язык – то вас попросту не поймут.
Вот типичная ситуация – международная конференция, все иностранцы говорят на простом английском и понимают друг друга. И вот выступает какой-то исконный британский профессор, но его высокий английский попросту не понимают.
В древности для научного общения тоже использовался специальный язык – греческий. По сравнению с другими (даже с латынью) он был намного сложнее и богаче и этим давал максимальные возможности для выражения мыслей. Поэтому языком образованных людей древности был греческий.
То есть чтобы стать идеальным языком интеллектуальной культуры, этот язык должен давать инструменты ясной и довольно однозначной передачи информации и смыслов. А именно:
1. Богатым на лексику.
2. Со сложной и развитой грамматикой.
3. С легким к освоению и пониманию письмом.
И греческий этому соответствовал. Огромный словарный запас, развитая грамматика, простое неиероглифическое письмо в котором как пишется, так и читается.
Однако ТаНаХ – Ветхий завет написан на древнем иврите. Какие же главные характеристики этого языка?
1. Бедная лексика. Библейский иврит — это лишь 10 000 слов.
2. Довольно простая грамматика.
3. Письмо без гласных, что жутко усложняет чтение и понимание.
Библейский иврит – это прямая противоположность интеллектуальным языкам. Очень неоднозначный и непонятный. Весь грамматический строй древнееврейского языка, значения глагольных форм, отсутствие падежных окончаний, падежных артиклей, синтаксис таков, что понимание отдельной фразы может целиком зависеть от контекста.
Все переводы с иврита – это толкования. Перевод невозможен в принципе.
Бог не зря выбрал этот язык.
Очевидно цель Писания - это не просто рассказать. Никакая книга не вместит все что можно и нужно рассказать. Если написать все – получится матрица-программа со всеми ответами – но это невозможно потому как никакая программа на все не ответит. И мы получим матрицу ограничивающую свободу.
Читая ТаНаХ мы должны научиться догадываться. А как догадываться – контекст, и знание целого. Ведь веря во Христа как Бога, мы по-иному прочитаем ТаНаХ чем не веря. Читать Тору нужно от общего к конкретному. А откуда вера берется «в что-то общее»? От Св. Духа.
Возьмем классический пример из Торы, первая строка:
בְּרֵאשִׁית בָּרָא אֱלֹהִים אֵת הַשָּׁמַיִם וְאֵת הָאָרֶץ
Б-решит бара Элоhим эт hа-шамаим в-эт hа-арэц.
Вот синодальный пересказ: «В начале сотворил Бог небо и землю»
(Быт.1:1). Но дословно пересказ приблизительно таков: «В начале сотворил (он сотворил, 3 лицо единственное число прошедшее время) боги (множественное число от «бог» – אֱל֫וֹהַּ элоах) небеса (множественное число, «неб» оказывается много) и землю».
На лицо грамматическая безсмысленность. Сотворил Бог или сотворили боги. Ан нет – сотворил боги. Древние сами толком это не понимали, однако с воплощением Христа и сошествием Св.Духа людям была открыта парадоксальная природа единого в троичности Божества.
Чтобы это постигнуть мы должны знать текст и контекст всего писания от Берешит до Апокалипсиса. Но как знать нам контекст и текст если мы только начинаем читать и тут сразу такое фундаментальное затруднение? Самому человеку это не по силам, это происходит непостижимо для нас через действие Св. Духа.
Всякое чтение Писания, как и акт веры, как и молитва суть форма богообщения. Мы читаем не текст, мы общаемся с Богом, который открывает нам Себя.
Поэтому иврит Библии — это не ответ на все вопросы как в языке программирования. Это как-бы экран, в котором отражается действие Духа при каждом прочтении Библии.
Бедность и многозначность иврита при чтении его в Духе – играет позитивную роль: излишняя развитость языка перекрывает нам ясное видение, получаемое от Духа. Читая Тору на иврите, мы не только понимаем текст, но и догадываемся. Так бедность языка оборачивается богатством познания.
Почему догадывание так важно? - Потому, что догадывание это первый шаг к творчеству. Если бы человек получил правила на все случаи жизни – то он бы стал рабом или роботом, которому все определено программой действий.
Но человек свободен и наделен творчеством (творить не могут даже ангелы, которые свободны, но не творцы) при чем творчеством даже в таких важнейших аспектах как отношение с Богом.
По большому счету, Тора — это лишь общие направления и межевые столбы в самых опасных местах, чтобы человека не заносило. А в остальном, Тора — это стимул для богословского творчества.
Пример такого богословского творчества – Авраам. Бог сказал Аврааму – выйди из Ура Халдейского, он вышел, пообещал потомство многое и прочие ништяки – казалось бы благодари и радуйся. Но Авраам не унимается – он просит большего, он хочет не просто ништяков, но узнавать, познавать (то есть стать частью) Бога, и чтобы Бог стал частью естества Авраама. И Бог высоко оценил такое дерзновение, ведь желанием быть ближе к Богу Авраам уловил, догадался о генеральном плане Бога по отношению к человечеству, который реализовался через Богочеловечество Христа. В результате Авраам получил Завет – не просто сближение с Богом, но соединение с Ним. Бог человеку дал Завет, но человек его вытребовал. Получилось со-трудничество человека и Бога, получилось со-творчество Творца и его Творения.
С другой стороны, один из важнейших признаков упадка и извращения, оборотничества религии – это наличие большого количества норм и правил обязательных для исполнения. Когда в религии власть захватывает Сатан и его слуги, они начинают умалять человеческую свободу и творчество, вытеснять людей, которые пытаются постигать Бога в Духе и набрасывают на человека Систему: буквенное ярмо из множества противоречивых заповедей, законов, канонов, правил, - сковывая его свободу творчества и заставляя «ходить строем». Ярчайшие примеры этого: талмудический иудаизм, православие, католицизм.