Чего я хочу
May. 29th, 2022 01:00 amНо желая прекращения войны, я не желаю победы современной Украине. Я вообще не хочу чтобы современная Украина, достигла какого-либо успеха. Я желаю чтобы современная Украина прекратила свое существование в том виде, в котором она существует как минимум последний годы, особенно с приходом каганата Зеленского.
Еще до войны Украина вышла на плохой путь. Ее взяли в оборот слуги Сатана. В частности там активно продвигается левоглобалистическая повестка, цифровизация и биотеррор.
Напомню, что аналога "Дии" нет ни в Польше, ни в Чехии, ни в Румынии с Болгарией. Кажется такого нет даже в Германии.
Еще напомню, что ни в Польше, ни в Чехословакии, ни в Болгарии с Румынией, ни даже в Германии не вводились суровые санкции для отказников от уколов. Такое вводилось в странах Велиарового круга. И в Украине с Россией. Целый ряд профессий отстраняли от работы за отказ колоться.
Понятно, что государство в предвоенной Украине было очень слабое, и это мешало воплощать сатанинскую повестку в реальность. Но мощь режима - дело наживное. Тем более, что Украина переживает духовное падение и деградацию. В Украине нет и не было антиглобального, антипрививочного движения. В случае чего просто никого не окажется чтобы поднять голос против. Украинское христианство - это просто дно. Пастор надеется на религиозное возрождение. Я только за, но пока даже намека на это не видно.
Я хочу чтобы Украина вернулась в свое полуанархическое состояние, хочу, чтобы мир забыл про существовааине такой страны. Хотел бы чтобы религиозный подъем 90-х вышел из тупика и нашел путь для своего развития.
Но кажется так не будет. Украину ее каганы по приказу из Запада делают полигоном не только войны, но и форпостом развития сатанинского биоцифрового концлагеря. Послушайте речь Зеленского в Давосе - там есть знаковые моменты.
Живя заграницей, я так или иначе приходил к мысли, что может когда-нибудь возвращусь в Украину доживать. Но за последние пол года я почти утвердился, что я не хочу возвращаться в ту Украину которая есть ни до, ни после войны. Выходит, что жить и доживать мне придется в эмиграции.